Писала моя подруга после просмотра первых 6-ти серий, так что есть нестыковки, что лично я не считаю особым недостатком. Скорее, наоборот. В данном случае. Тем более это один из первых её фиков.

Тишина и покой. Здесь всегда была тишина и покой. В ее офисе. Она встала из глубокого мягкого кресла и подошла к окну. Здесь все подчинялось ей, весь огромный дом, люди в доме и вне его. Стоило ей сказать хоть слово, как они тут же неслись выполнять ее приказы и пожелания. Все делалось стоило ей только взмахнуть рукой или отдать какое-либо указание. Одно время это ей даже нравилось, она упивалась властью и всесильностью. Порой, она даже выходила за рамки дозволенного и кто знает, что удержало ее от полного саморазрушения и комплекса Бога. Наверно, врожденное чувство ответственности. Холодные синие глаза всматривались в тьму за окном.
Когда же это случилось? Когда она впервые почувствовала себя ужасно одинокой и ей захотелось плакать? Давно…
Последний раз она плакала совсем маленькой девочкой и Интегра даже не помнила когда это было, сколько ей было лет и собственно причину горьких слез. А потом… потом, появились более важные вещи, чем ее слезы и жалость к самой себе. Но все же одиночество ходило вокруг нее. Не отпускало. Что у нее было? Она пожертвовала всем ради цели Семьи. «Семья – это важно». Именно эту фразу твердила себе Интегра всякий раз, когда холодная рука одиночества сжимала ее сердце. Жалость к себе непозволительная роскошь и еще большая роскошь – личная жизнь. Да что она знает о личной жизни! Что это такое? Что такое свидания в парке аттракционов, ночные сеансы в кино, поцелуи на последнем ряду. Нет, Интегра не чувствовала себя обделенной, но была некоторая обида. Только на кого обижаться? На общество, которое ждет ее защиты, само того не осознавая, на то, что она родилась уже с Долгом на шее? Обижаться не на кого. Просто ей нужен был человек, который бы ее понял и видел бы в ней не только главу Ордена Хеллсинг, но и девушку по имени Интегра. Ей казалось, что она нашла такого человека, или скорее… вампира…
В последние годы Интегра сблизилась с Алукартом. Нет, слово сблизилась не подходит. Это были странные отношения, не дружеские и не похожие на отношения влюбленных. Он появлялся ни с того ни с сего и мог утешить, когда ей было особенно тяжело, а мог вывести Интегру из себя, что приносило тоже неплохие результаты. В такие моменты Интегра особенно хорошо концентрировалась.
Алукард… Вампир, она же должна его ненавидеть. Она его Леди, его хозяйка, он служит ей, но порой ей кажется. Что Алукард как кошка, которая гуляет сама по себе и ему никто не нужен. Кроме нее…
Вчера ей хотелось плакать. Она закусила нижнюю губу и старалась сосредоточится на других мыслях. Ей не хотелось думать, как она устала, как у нее опускаются руки и что все вокруг серо и уныло и любимая Англия потеряла свои краски. И он пришел. Она его не звала, не просила прийти. Он просто пришел. Вышел из стены и, одарив ее долгим взглядом оранжевых глаз, подошел к ней. Он ничего не говорил, просто встал перед ней на колени и взял ее руки в свои. Он нежно проводил кончиками своих пальцев по ее ладоням, целовал ей пальцы, и от взгляды его глаз ей становилось легче и спокойнее. В этом весь Алукард. Он молча дал ей понять как она важна и как он ею дорожит. Он еще провел с ней минут двадцать, но Интегре этого было более чем достаточно.
Иногда он приходил и рассказывал ей древние легенды и сказания. Начитанная Интегра удивлялась, как много всего он знает, и что ни в одной книге она не могла найти эти истории. Может их, сочинил сам Алукард, или это все извлекалось из глубин его памяти. Этого она не знала, просто была благодарна своему вампиру за такие редкие часы спокойствия и уюта.
Интегра Хеллсинг отошла от окна. Она взяла сигару и закурила. Да, в обществе Алукарда ей было спокойно, даже слишком спокойно. Порой возникали неподобающие мысли, и она их пугалась. Но потом, они даже ей понравились. Иногда ей хотелось почувствовать его длинные холодные пальцы у себя на теле, почувствовать, как они пробегают по ее позвоночнику, почувствовать его губы на своей шее (Боже, о чем это я! Это же так опасно!), и попробовать укусить его в шею. Интегру даже повеселила мысль о том, чтобы укусить Алукарда в шею. Было интересно, как отреагирует он на такое. Эти мысли согревали её.
«Алукард!» - произнесла шепотом Интегра. Она сама не знала, что заставило её произнести имя вампира вслух. Не прошло и минуты как Алукард собственной персоной появился в её офисе.
«Моя Леди» - произнес он, слегка наклоняя голову вперед, демонстрируя свое почтение и готовность выполнить любую Её просьбу. «Я вас не звала» - вдруг резко сказала Интегра. «Значит мне показалось, а на слух я не жалуюсь!» - невозмутимо сказал Алукард.
«Я работала… думала, неважно, что я делала!» - заявила Интегра Хеллсинг. «А.а.а!» - протянул Алукард. Интегра продолжала стоять спиной к нему, но Алукард видел, что ее плечи напряглись. Он подошел в ней и приобнял за плечи. «Вы опять переутомились.» - сказал он, наклоняясь к самому ее уху. Ее волосы приятно щекотал ему губы, и он вдыхал запах ее волос. Интегре хотелось высвободиться из его рук, но не очень то и сильно. И она продолжала стоять, как стояла, похожая на каменную холодную статую.
Алукард провел пальцами по ее шее, и она вздрогнула. «Тише, все хорошо, моя Леди. Вы опять чувствуете себя одинокой!» - в его голосе не было вопросительных интонаций. Скорее это было утверждение. «С чего вы взяли, Алукард!» - тихим голосом, но как можно жестче спросила Интегра, стараясь не показать, как ее волнуют его прикосновения.
«Это видно, по крайней мере – мне!» - теплое дыхание Алукарда снова коснулось ее уха. Интегра снова напряглась. Алукард умел мучить. Но ей это нравилось. Она не знала, умел ли вампир читать мысли, но часто приходила к выводу, что умел.
Тем временем Алукард стал смелее. Он аккуратно развернул ее лицом к себе и его губы оказались около ее губ. «Вы так прекрасны» - прошептал он. Интегра почувствовала, что краснеет, ее щеки действительно слегка порозовели. «Не смущайтесь, моя Леди Интегра, вам надо принимать это как должное», - продолжил Алукард. Он коснулся ее губ. Интегра почувствовала ее теплые губы на своих. Теплые губы, он наверно недавно поел. И теперь сыт. Это было последнее, что подумала Интегра до того самого момента, как ее мысли стали путаться как клубок. От Алукарда пахло кровью, но это ее не раздражало. «Такая прекрасная ночь, нельзя быть одинокой» - шептал он ей. И снова его поцелуи, снова его чудесные слова. Минута и Интегра была уже не в состоянии остановиться. Алукард одним легким движением расстегнул ее блузку и провел пальцами по ее коже, не отрывая своих губ от ее. Интегра вздрогнула и отшатнулась. Она будто пришла в себя, ее будто облили холодной водой.
«Нет, нельзя!» - дрожа, шептала она, запахивая блузку у себя на груди. Алукард невозмутимо усмехнулся. «Нельзя, не по правилам!» - выдавила из себя Интегра и, стараясь не бежать, вышла из офиса, чеканя шаг. Но стоило ей скрыться из поля зрения Алукарда, как она бросилась по коридорам и не остановилась до тех пор, пока не оказалась в своей спальне и не захлопнула за собой дверь. Тяжело дыша, она опустилась на кровать и взглянула на себе в зеркало напротив кровати. Покрасневшие щеки, растрепанные волосы, припухшие губы и беспорядок в одежде, ее все еще трясло, и она устало повалилась на кровать, завернувшись в покрывало.
Когда Интегра, стараясь не терять самообладание вышла из своего офиса, Алукард не пошел за ней, он не шелохнулся, только зловещая улыбка блуждала на его губах.
«Вы сдадитесь, моя Леди, вы все равно сдадитесь мне!» - пообещал он и исчез в стене.