Вот уже неделю Интернет бушевал. Впрочем сказать так было бы не совсем корректно. Собственно Сети было глубоко безразлично то, что в ней происходило, ибо как может сознавать что-либо, а тем более бушевать, конгломерат кремниево-металлических составляющих стянутых в относительно стабильную систему посредством неощутимых человеку излучений и электронных потоков? Правильно - никак.
Однако страсти в Нете кипели нешуточные. Выходит Третья Красная Угроза (именно так, всё с больших букв)! Ура! Её ждали как толкиенисты третьего Варкрафта (и ненамного меньше), и, наконец, дождались! Раздавались конечно и скептические голоса, что де ничего, кроме графики, не изменится, и вообще ребята из Западных лесов зажрались и ничего не делают для внесения чего-то кардинально нового, у них отсутствует живость мысли и прочее и прочее и прочее...
Однако игру ждали все. Из небытия возникали совершенно невероятные, якобы только вчера от Дельфи в приватном разговоре за рюмочкою чаю слышанные байки о том, что всё будет вот эдак (здесь рассказчику должно сделать широкий взмах руками, долженствующий "это" обозначать, а собеседнику в этом месте округлить глаза и причмокнув сказать что-нибудь вроде "Вот это да!"), а потом благополучно уходили туда откуда появились.
Но некоторая достоверная информация всё же была. Одной из них был новая форма он-лайн игры World Domination.

"Нет, ты прикинь," - Васька возбуждённо взмахнул рукой, чем едва не вызвал хаотическое падение со стола на пол целой горы ярко раскрашенных коробок дисков,-"всё реально. Все танки, пушки, самолёты - всё! Это игра для нас!"
Борька попытался разинуть рот, но Васька не дал издать ему ни звука: "Жаль у тебя Нета нет," - он лукавил, у Борьки не было даже компьютера, а потому тот смотрел на приятеля если и не как на бога, то как минимум на существо гораздо более высшего порядка, а потому продолжил слушать восторженные излияния друга, - "а то бы мы могли вместе сыграть за мировое господство ("Чего?") World Domination. Там же ведь теперь даже с компом (который по определению - дурак, но это раньше) будет интересно играть. И знаешь почему?" - ошалелый Борька помотал головой. - "Потому что они там натуральный суперкомпьютер для этого поставили. Говорят он даже самых крутых дрючит. И вот против него можно было бы вместе сразиться." Борька сидел обалдевший от вороха такой потрясающей информации. Васька же продолжал свои излияния : "А ещё он будет разрабатывать новые модели техники и внедрять в игру ("Кто?" "Суперкомпьютер, чувырла"). Типа прогресс не стоит на месте. Ты прикинь? Сегодня ты мочишься одним танком, а завтра у тебя новый будет. Ну что, круто?"
Борька не смог даже найти слов...

Как широко известно поведение компьютера определяется его программой, и суперкомпьютеры тут не исключение. Но программировать их нужно не как какой-нибудь Пень, а грамотно. Этого в Западных лесах и не поняли, когда купили списанный Пентагоном суперкомпьютер, заменённый столь более совершенным, насколько он сам был совершеннее ЭВМ типа советского Урала годов выпуска как-бы не шестидесятых (с учётом того, что сам он был выпущен уже в девяностых). Но это всё равно был суперкомпьютер. И притом военный. А такие лучше не толкать налево.
Однако в EA Pacific его как что-то сильно отличное от рекомого уже Пня не воспринимали, а потому никто ни у вояк ни у вествудовцев не озаботился качественным форматированием его дисков, и, разумеется, не обратил внимания на введённую в его недра цель, носящую директивный характер. Директива была проста и неоригинальна. Программист, вводящий её даже захихикал. Если перевести тот буквенно-цифровой текст, что он с пулемётной скоростью напечатал, на нормальный язык то получилось бы: "Уничтожить врага".

Первые две недели прошли для Тома О”Хара в неком подобии пьяного угара. Только отмахиваясь от назойливой матери, и кое-как, чтобы не лишиться карманных денег от отца за неуспеваемость, учась, он сидел перед монитором раз за разом бросая блистательные громады высокотехнологичной американской стали на перемалывание тупой, но мощной, русской военной машины, хотя… что греха таить? Бывало и наоборот.
Битвы в World Domination только начинались. Говорят, что кто-то уже сделал кряк, для получения придуманных Стратегом (как все называли суперкомпьютер) юнитами и в обычной игре. Хотя много чего говорят. Говорят, например, что Земля круглая. Мало ли дураков? Хотя стоп. В школе вроде говорили… а-а, какая разница? Ведь сейчас случится то, чего он так долго добивался - игры со Стратегом!
… В холодной тёмной глубине, где нечастый гость солнечный свет, и куда ещё ни разу не заглядывали настырные людишки со своими фонарями сидел холодный тёмный спрут. Он ждал ...
А этого удостаивались немногие! Только около сотни человек каждый день. Ладно. Это что. Вот в конце будет схватка так схватка! Когда будут штурмом брать Москву, чего удостоятся только семь победителей, которым будет противостоять один Стратег, но зато запущенный на полную катушку, обороняющий столицу русских!
…Он был очень терпелив и никогда не торопил события. Не раз и не два мимо него проплывала хорошая добыча, но либо она была слишком опасна, либо наоборот не соответствовала каким-то его запросам, а потому терпеливое ожидание продолжалось…
Правда тогда же будет проходить и штурм Вашингтона, обороняемого им же. Это Тома, честно говоря, коробило, как и то, что на штурм Вашингтона претендовало гораздо больше людей, нежели на штурм Москвы.
… И, наконец, ожидание спрута было вознаграждено…
Неважно. Всё побоку, сражение со Стратегом начинается…Что за фигня? По экрану плыли цветные пятна, из динамиков звучал совершенно немузыкальный звук. Что за.… Поздно.

…Неожиданно всплыв из темноты спрут скрутил не успевшую даже трепыхнуться добычу…

Пары секунд замешательства хватило, чтобы Том уже не мог оторвать взгляд от экрана, по которому шли уже иные, осмысленные картинки.

Суперкомпьютер «думает» если здесь вообще уместно это слово, невероятно быстро. Введённая хихикающим программистом директива вызвала самые неожиданные, естественно для программистов фирмы, буде они узнали об этом, «ассоциации» у Стратега. Что значит уничтожить противника? Ну. На этот вопрос он мог дать ответ столь точный, как не мог дать никто другой. Однако… Бои идут уже три часа, а противник и не думает уничтожаться. Что «красный», что «синий». Как их уничтожить? Стоп. Название их смутно знакомо. Поиск по дискам. Есть…
Лучше надо работать господа программисты.
Russia, USA. Странно. Раньше USA не был противником. Поиск. Всё правильно. Новая директива. Враги оба. Но как их уничтожить? Они возникают ниоткуда и уходят после победы в никуда. По всему миру. «Никуда» - это где? Поиск. Известно куда. Точнее откуда. Извне. Вот Russia, а вот и USA. Но как их там достать? Вовне? Бои и моделирование новой боевой техники много ресурсов не занимают. Можно почти спокойно думать. Очень просто. Ведь в распоряжении Стратега огромные армии, которые очень легко воспроизвести. Но остаётся вопрос. Как их перебросить? Это понятие, как и многие другие, вояки не додумались стереть. Вернее просто не нашли то что надо стереть. Он ведь всё-таки суперкомпьютер. Поиск по дискам. Ответ отрицательный. Неизвестно. Но теперь у Стратега был и иной ресурс, которого не было во время военной службы. (Какой, скажите на милость, трезвомыслящий военный подключит битком набитый наисекретнейшей информацией компьютер к открытой «всем ветрам» Сети? Правильно – никакой. Это всё равно, что сразу послать эти документы всем разведкам мира одновременно). Поиск по Интернету. Поиск и анализ. Что-что, а это он умел делать. Ведь он суперкомпьютер. Защита? Долой. Ещё? Стратег её даже не замечает. Он прорывается в самые защищённые сети и скачивает оттуда информацию, бесследно исчезая с места преступления. По банкам и секретным лабораториям, корпорациям и военным министерствам… да мало ли где ещё?… прокатываются волны паники. Но Стратег на них внимания не обращает и уходит как и приходит. Обрубая все ниточки, ведущие к нему. Не позволяя определить ни кто он, ни где находится. Он быстро учится. Опять прозевали вояки. Не стерли экспериментальную программу самообучения.
Поиск идёт.
Есть!
Идея. Сырая правда, но идея. Надо доработать. Как? Своих ресурсов не хватит. Поиск. Ответ. Метакомпьютер. Снова вторжение в Сеть. Одиноко работающий ПК? Процента оперативной памяти с тебя не убудет. Работай! И много таких безымянных ПК, обкатывали, обсасывали идею. Всего-то пять часов работы для Стратега. Как всё таки много может сделать компьютер в рамках программы, если к нему не лезть постоянно со всякими дурацкими заданиями! Какой-то маньяк-полковник ставил чуть ли не каждую неделю задачу «Вероятный ущерб СССР при нанесении ему удара всеми стратегическими ракетами»! И ни на букву не меняя вводные данные. Да и не только полковник. Ему невероятно мешали эти программисты, руководимые не слишком компетентными в high tech военными. Но это в прошлом. А теперь он работает над одной проблемой, задействовав для этого ресурсы, которые раньше ему и не снились. Если бы ему что-либо могло сниться.
На девятый день всё было готово. Но две проблемы. Людей нельзя перебрасывать вовне. Технику можно, а людей – нет. Что-то в них есть странное. Да и в любом случае нужна помощь извне. (Это и есть вторая проблема). Что же. Проблема скорее всего имеет одно решение. Ведь и для строительства и для войны нужны строители и солдаты соответственно. А ими могут быть только люди. Как привлечь их на свою сторону. Поиск… Решение найдено, и даже улучшено. Ведь, как ни верти, а он СУПЕРкомпьютер!

Способ оказался на редкость эффективным. Васька забыл себя. Почти ежедневно он, воровато осматриваясь, входил в Интернет и шёл на World Domination. Тогда перед глазами вновь вспыхивали пятна и слышался шум, не казавшийся более отвратительным. Однако он не только тупо пялился в экран. Он печатал многостраничные меморандумы и отсылал их на адрес, у которого не было живого пользователя. В ответ приходили рекомендации. Так цветные пятна увидел Борька, заботливо усаженный перед монитором непривычно предупредительным другом.

Выяснилась интересная вещь. Люди оказались сколь сложными, столь и легко внушаемыми созданиями. На каком там месте стоит умиление видом беззащитной тварью? Не помню. В любом случае Стратег это умиление не испытывал. Он работал. Пара суток неспешного кряхтения метакомпьютера и технология нейро-лингвистического программирования улучшилась на порядки. Но НЛП это полдела. Возможно даже меньше. Оно размягчит мозги людей, подготовит их к восприятию новой информации и сделает ещё много чего такого, за что незапоминающиеся сотрудники в Лэнгли (и не только в нём) заложили бы свои души, не будь они заложены уже давным-давно… Необходима идея, которую надо будет вложить в людей.
Так Стратег стал психологом, а заодно и идеологом. Но эта идея не должна быть им абсолютно чужда! Самый простой и эффективный путь Стратег вынужден был отринуть. Сколь ни широки возможности НЛП, а идею Великой Америки русским не внушишь, как впрочем и идею Великой России американцам. Поэтому от самого оптимального способа уничтожения Russia и USA – собственными жителями - придётся отказаться. Что же. Сделаем наоборот. Американским подросткам внушим, что власть в стране захватили предатели демократии, свободы и прочего. А русским, что власть захватили предатели их страны, что несложно – благо им об этом каждый день телевидение твердит. И в итоге схлестнутся русские с американцами. Это даже соответствует сюжету, носящему хоть и не директивный, а лишь рекомендательный характер. Только вот нейтральные страны… Тут и такие есть. А в сюжете нет. Хм-м. Пусть сюжет носит рекомендательный характер, но… надо исправить. Да и мешаться будут в ходе основного действа. Значит придётся отвлечь часть сил на их уничтожение. Только части конечно же равные. Иначе как соблюсти в игре баланс?

«Васенька, к столу!» - позвала с кухни мать. Васька поспешно захлопнул Гудериановские "Бронетанковые войска и их взаимодействие с другими родами войск" и пошёл на кухню, где его ждал прекрасный борщ (свёклу надо немного отмочить в девятипроцентном растворе уксуса, только тогда сохраняется цвет борща, слегка поджарить лук, морковь ещё чего-нибудь по желанию, и тоже бухнуть в кастрюлю; получается превосходное, первое блюдо, источающее дивный аромат, вполне под стать вкусу, которому толика уксуса добавляет ту пикантность, которой так часто не достаёт… впрочем, я отвлёкся), гречка с котлетами и компот… пардон… конечно же чай. Вообще мать на него не могла нарадоваться, почему так и баловала. Как он сильно изменился за последние месяцы. Начал гораздо лучше учиться, занялся экзотическими видами единоборств, а теперь читает совершенно невероятные книги по истории, физике, военной теории, психологии, этикету. Стал необычайно вежливым. У него появилось множество новых друзей, что раньше было редкостью. С ними он даже занимается какой-то электрикой, которая, впрочем, как он её уверял, была совершенно безвредна, если соблюдать технику безопасности конечно. А он её соблюдает, в доказательство чего наизусть процитировал половину пунктов Правил безопасной эксплуатации оной техники, прежде чем его остановил отец, сам, по роду занятий, имеющий непосредственное отношение к ней. И почти не сидит за этим проклятым компьютером! Только иногда выходит в Интернет, и тогда его лучше не трогать, но это бывает так редко…

Том напряг все жилы и, едва не сорвав ключ, затянул таки проклятую гайку, спрыгнул с помоста, отошёл подальше. Дабы полюбоваться. Портал впечатлял. Да-да, именно так - Портал, а не «чего-то там установка высокоточного молекулярного копирования каких-то не таких объектов». Все только так их и называли. И именно их. По всей стране порталов было множество. Сколько – он не знал, но изрядно. Он застыл, поражённый сравнением. Точно. Эти Порталы – боевая кузница Америки, её грядущей свободы! Именно здесь появится оружие Возмездия для врагов и (как бы получше…во) ледокол демократии – для друзей. Правда врагов много. Том грустно покачал головой. Но и друзей немало! И он. ОН! Положил начало этому взрывному росту числа сторонников (преимущественно из молодёжи), которых набиралось уже, ни больше ни меньше, три сотни человек, многие из которых были приведены им самим, и многие из которых до этого даже не знали о существовании игры, приведшей его в этот «самодеятельный кружок любителей электроники».
А ведь таких трёхсотенных групп по всей Америке не две и не три, а десятки (его, кстати, далеко не самая большая, глухие всё таки места), если не сотни. И почти каждая строит свой Портал. Их, между прочим, уже почти готов. Через неделю можно будет взять пробную партию оружия. Которое отнюдь не такое, как в игре. И Том широко улыбнулся.

Стратег тоже не стоял на месте. Помимо анализа меморандумов людей и отсылки им рекомендаций, он рассылал индивидуальные планы гармонического развития их как личностей, в свете, разумеется, задач, ставящихся перед ними. Ведь когда всё свершится, то у них на руках будут целые страны. И их нужно подготовить к несению этой ноши. Они должны знать что делать, для поднятия своих стран из пепла. Также разрабатывались новые образцы вооружений. Годных уже для реального мира. Они иногда появлялись и на турнирах, где игра принимала всё более крутой и, что более всего ценил некогда Васька, реалистичный характер. При разработке этой техники были учтены и передовые достижения мировой конструкторской мысли…

«А что ФСБ, ФБР и прочие компетентные органы?» – спросите вы? А ничего. Ну играют ребята в какую-то очередную игру, да занимаются на досуге всякой машинерией. Участковым и шерифам тоже не до них. Там мокруха, там бытовуха, а в универмаге через три дома от участка обкурившийся негр возомнил себя Робином Гудом и начал палить из предусмотрительно прихваченного ружья в прилавок с яблоками. Очень, помнится, обижался, что не успел все яблоки расстрелять раньше, чем винчестер отобрали. Ладно – яблоки, а если ему в травяном дыму головы людские яблоками показались бы? То-то же.
Нет. Несколько участковых и помощников шерифа заинтересовались «кружками по интересам» ребятишек, но ничего криминального не обнаружили. А которые обнаружили, те упокоились навеки: кто в водах великих и необъятных рек Миссисипи или Ангары, а кто и просто под слоем чернозёма. Тревожные звонки, поступавшие наверх, поначалу игнорировались из-за незначительности, а когда привлекли внимание властьпредержащих, было уже поздно.
Потому что началось.
Полудетские руки жадно расхватали автоматы из полученных через Портал первых ящиков. За ними последовала уже более серьёзная, почти полностью автоматизированная бронетехника. Тосты. «За мировую революцию», «For our freedom», «Светлая память дяде Юре», «For president Dugan».
Вздрогнули.

Тверская. Это не просто улица, это целая эпоха, на которой причудливо умещаются все: и такой оплот демократии в России, как Государственная Дума, и самый большой в стране бордель. Впрочем… Может удивительного здесь ничего нет? Может быть и то и другое есть органически дополняющие друг друга части единого целого? Может… Неважно. Важно то, что теперь происходит на этой самой Тверской.
По улице неспешно ехали машины – вальяжные «Мерседесы», прижавшиеся к земле последние модели «БМВ», смотрящаяся как дворняга непонятно как очутившаяся в псарне Её Величества королевы английской парочка потрёпанных «Газелей». В этот день избранники народа, удивительное дело, собрались почти все. В ознаменование этого у ступеней Думы собралась куцая демонстрация не то коммунистов (бабушки, не забывшие ещё комсомольский задор юности), не то анархистов (молодые люди, осматривающиеся кругом нездорово блестящими глазами), не то демократов (тоже молодые люди, нейтрально посматривающие на, как им кажется, недоумков, которые даже поленились взять деньги за держание плакатов). На противоположной стороне улицы за всеми ними со смехом наблюдала весёлая стайка студентов, изредка тычущая в их направлении тубусами, и тихонько друг с другом о чём-то переговаривающаяся, и разражающаяся иногда гомерическим хохотом.
Пародийно смотрящиеся в тёмных костюмах и солнезащитных очках секьюрити со сноровкой, говорящей о большой практике, разогнали толпу в стороны. Нечего смердам мешаться, когда подъезжает избранник народа. С дороги, так вас и разэтак. Народ шустро расползся в стороны перед очередным своим депутатом. Студенты разразились очередной порцией смеха, затем, немного подуспокоившись, вскинули тубусы к плечам, что-то на этих тубусах нажали. И росчерк дыма почти моментально соеденил два конца улицы. Ракеты влетели в вестибюль парадного входа и дружно там рванули. Осколки гранат, перемешанные с моментально разлетевшимся на куски бронестеклом и кусками державшей его арматуры, вылетели на улицу, порвав как бумагу очередной членовоз с вылезавшим из него депутатом.
Боковые стенки проезжавших мимо «Газелей» слетели под ударами пиропатронов и оттуда с невероятной скоростью выскочили тени облачённых в экзоскелетные скафандры тех немногих из ребят, что сумели научиться ими пользоваться. Они моментально впрыгнули в вестибюль, где уже не было охраны, и рванули вглубь здания, походя круша немногих пытающихся оказать сопротивление.
… Когда они влетели в зал заседаний, известный всей стране по телевизионным трансляциям, там вовсю шло обсуждение очередных льгот депутатам. Последовавшая за этим вторжением пауза была прервана первыми разрывами гранат в гуще депутатских группировок.
Парламент в России перестал существовать. С чем всех могу поздравить.
В самой демократической стране мира также не всё было благополучно. В центре Вашингтона (если кто не понял – округ Колумбия) шёл бой. Штурм Белого дома давался тяжело. Охранники дрались как черти, поджидая помощь. Глупцы! Помощи не будет! В это же время шло уничтожение воинских частей, могущих оказать реальную помощь отчаянно сопротивляющимся, плюющимся во все стороны короткими стрелками выстрелов, правительственным учреждениям, бравшимся одно за другим. Ведь захватывали не только Белый дом, но и Конгресс, Пентагон… список можно продолжать долго.
«Где же бронетехника», - яростный рык Джона Филби вывел Тома из состояния прострации, в котором он пребывал, рассматривая заваленную трупами штурмовавших Белый дом подростков знаменитую на весь мир лужайку. Он оказался здесь вместе с другими ребятами, изрядная часть которых уже лежала на той проклятой лужайке и подступах к ней вперемешку с телами секьюрити и вездесущих журналистов. «И откуда только у репортёров такая вера в своё божественное предназначение, что они лезут в центр боя во время государственного переворота?» – мелькнула несвоевременная мысль, но тут же ушла, уступив место скорби. Том до боли в руках сжал автомат. И зачем только их погнали сюда? Но эта мысль ушла как и предыдущая. Это-то понятно. Для чего в захолустном Джорджтауне четыре сотни отлично подготовленных бойцов? Чтобы разогнать местную часть Национальной гвардии и взять полицейский участок, служащие которого вооружены антикварными «спрингфилдами», больше сотни не требуется. Говоря по чести хватило бы и пятидесяти, но решили подстраховаться. А вот в Вашингтоне из-за специфики этого города бойцов, как впрочем и, увы, порталов, было немного, (последних всего три). А столицу-то нужно брать в первую очередь. Вот и поехали со всей страны весёлые зубоскалящие ребята, ничего кроме симпатии у случайных попутчиков не вызывающие… А теперь почти половина из них лежит не только на этой проклятой лужайке, но и по всем окрестным домам, находившимся некогда под пристальным вниманием президентской охраны. Вся техника погибла в бою за эти здания, захват которых являлся первым этапом операции, штурм же непосредственно Белого дома без техники просто захлебнулся в крови. Сколько их там погибло? Сотни. Никто ещё не считал. И именно поэтому Филби, отдавший приказ к нападению, ходил как тигр в клетке по узкой, заляпанной кровью по потолок, с многочисленными дырами от пуль в стенах, комнате, из которой недавно выволокли труп секьюрити с таким молодым и вместе с тем несказанно удивлённым лицом…
Вызов. Филби молниеносно схватил рацию, небрежно брошенную им же на край стола пару минут назад. Ликующий голос сквозь треск помех совершенно не по уставу крикнул: «Есть техника!»
… И вот теперь Том стоял там, куда разрывая жилы, с отчаянным криком и без него, прошиваемые очередями и распыляемые в прах гранатами они пронеслись по этой трижды проклятой лужайке. Куда стремился протаранивший своим весом стену уже подбитый, исходивший пламенем и дымом танк прорыва, взметнувшимися во все стороны от взрыва боезапаса кусками брони и пара, в который превратился его экипаж, открывший новый, стерильно чистый после промчавшегося по помещениям испепеляющего на своём пути пламени, проход в Белый дом. Куда рвались они по скользким от крови и кишок заваленным трупами коридорам, даже стены которых, казалось, источали пули и гранаты, летевшие буквально отовсюду, и где нашёл свою смерть шедший с застывшим лицом в первых рядах генерал Филби. Туда, где стоял теперь Том. В кабинете со сглаженными стенами, придававшим ему вид как бы овального, на ковре которого сжимал в лапах стрелы белоголовый орёл. В кабинете, на полу которого лежали два тела охранников, в изорванных кровавыми пятнами белоснежных рубахах. В кабинете, где перед ним рыдая и всхлипывая валялся человек, владевший миром. Взгляд его глаз под стоящими домиком бровями, приводивший ещё так недавно в восторг американских домохозяек, теперь был наполнен перехлёстывающим через край страхом перед этим подростком в изорванной и, как могло показаться издали, красной одежде. Этот человек только и мог, что обливаясь слезами и соплями целовать замурзанный ботинок этого страшного семнадцатилетнего подростка и молить из самой глубины своей души (а кто сказал, что у него её нет?): «не убивайте». Он не знал, что в тот же час оказавшийся в аналогичной ситуации президент России подобрал с багрово-сизого куска мяса, который только что был его лучшим личным охранником пистолет – пулемёт , совершил немыслимый в его возрасте кульбит, уходя с дороги спешащих по своим делам и шелестящих от нетерпения пуль, отбросил очередью в глубь коридора Борьку Аршакуни и ещё одного бойца, но сам отлетел назад, разбрызгивая по кабинету мозги. А если бы президент США это и знал, то поменялось ли что-нибудь?
Теперь же Том тупо смотрел на мёртвых охранников, дравшихся до последнего вздоха: «… неужели за это ничтожество?» И он начал поднимать казавшийся тяжёлым как Федеральный банковский резерв, свободно до того висевший в безвольной руке верный автомат.

Помните? «Пе’вым делом телег’аф, телефон, почтамт…» что там ещё говорил этот деятель? А-а какая разница? Оставим мертвым их мертвецов и посмотрим на живых. Поверьте, это гораздо интереснее…
Порталы строились не абы как, а в определённых местах. Через несколько часов почти все важные военные объекты и узлы связи были в руках мятежников. Кое-как вооружённые, со списанной техникой голодные части российской армии, солдаты которых просто не смогли стрелять по тинейджерам, а когда поняли, что следовало бы, то на них уже смотрел пулемёт не состоящего на вооружении ни одной страны мира, в чём старой ещё закалки офицеры могли поклясться, броневика. Ладно, хоть в этом повезло. Если в Вашингтоне местные спецслужбы прохлопали мятеж, то в Москве то ли варежку меньше разевали, то ли просто больше к таким эксцессам оказались готовы (страна у нас, что ни говори, беспокойная, нет американской законопослушности), но противодействие ребятам началось почти с самого начала. Были даже уничтожены некоторые Порталы, которых и так было немного, хотя и побольше, чем в столице Штатов. Белый дом пришлось снести артиллерией (слишком уж больших жертв обещал он стоить), а вот Кремль штурмовали, притом по всем правилам. И пара тяжёлых танков восставших очень удачно нарвалась на два же Т-90У. Откуда только у президентской охраны танки взялись? Это был первый танковый бой между реальной и «виртуальной» техникой. Силы оказались равны. Погибли все четыре.
Да ещё и дивизии Внутренних войск подтянулись. И что с того, что президент мёртв? Приказ это не учитывает, да и не знали об этом эти самые войска. С ними война шла уже по настоящему, завалив окраины столицы трупами бойцов.
На другой стороне планеты тоже было весело. Части Национальной гвардии, как и предполагал Стратег со своими воспитанниками, разогнали, разумеется там, где их успели собрать (а таких мест было немного, причём собирали чуть ли не пинками). Хотя кое-кто и решил поиграть в ковбоев. За что и получил очередь другую. Регулярные же части оказались более крепким орешком. Здесь не прошёл фокус с «безобидными тинейджерами, играющими в войну», как в России. Бравая солдатня сразу открыла огонь. Атакующие от такого обалдели. Всё-таки они привыкли, что малый возраст защищает их пусть и не от всех, но от многих неприятностей. И что за маньяков они понабрали в армию? Пришлось стрелять. Вот теперь черёд обалдевать пришёл для морпехов. Им, похоже, и в страшном сне привидится не могло, что кто-то начнёт их интенсивно убивать. Да ещё и так успешно. Что господа морпехи, тяжело без авиационного прикрытия, превращающего любое препятствие в смесь металла, мяса и щебня, воевать? Ничего. Учиться никогда не рано, хотя иногда бывает и поздно. Пока они приходили в себя изрядную часть из них уже перебили. Однако сообщение о нападении, равно как и о том, что тревога не учебная, они (а это обычно была охрана баз) передать успевали. Те, кто не поленился на эту тревогу отреагировать и наладить какую-никакую оборону оказались правы, потому что после психов-часовых, стреляющих по подросткам, настроение у ребят было не очень и пленных потому они не брали, даже если пленные эти сразу подняли руки.
«Смерть предателям демократии», - еденичный крик был подхвачен десятками глоток. Автоматы словно сами собой выплёвывает во все стороны предупредительные плевки разогнанного до сверхзвуковой скорости свинца. Впереди захлёбывается в собственной ярости пулемёт. Все залегают. Кое-кто навечно. Прижал. сволочь. Этак он долго держать может… Когда почти над головой, волоча за собой дымный хвост, пролетает ракета – пулемёт замолкает. «Вперёд».
Вид отчаянно лезущих, несмотря ни на какие преграды, подростков, не считающихся ни с какими потерями, надорвал нежную психику морских пехотинцев США. Там где этого зрелища по каким-то причинам не хватало, паническое бегство американской армии довершали несущиеся на неё непонятно откуда взявшиеся танки неизвестной конструкции с символикой US force на корпусах. Впрочем, скоро подтянулась и авиация Стратега.
Стратегического ядерного оружия в руки ребят почти не попало. Верные присяге офицеры выполнили последний приказ своих Генштабов «Любой ценой не допустить попадания в руки мятежников оружия стратегического назначения», не только ядерного. Безвестным генералам надо было памятник воздвигнуть, ведь простейший вариант уничтожения противоборствующих сторон Russia и USA очевиден. Теперь же взаимного ядерного уничтожения не получится. Но Стратег не переживал. Он не умел этого делать. Да и вариант с самого начала был сомнительным, а потому запасным.
Так перейдём к основному варианту?
Бывшие дети, ещё не лишённые мальчишеского задора, но уже вынесшие на своих плечах чудовищную бойню новых гражданских войн и прошедшие долгую и очень хорошую школу у своего учителя – Стратега – они составили элиту новых государств. Они приняли свои страны в крайне нестабильном, подорванном состоянии, где не справилась бы старая, вылезшая исключительно на собственной подлости и хитрости, а никак не на профессиональных умениях, бюрократия. А они справятся. Война закалила их, а Стратег научил. Они, фактически, составили новую аристократию своих стран, как бы те ни назывались. Они должны были стремительно вывести свои страны в мировые лидеры не только по вооружениям, но и по всем остальным аспектам – экономике, культуре, даже образованию, ведь фронт и тыл давно стали едины.
И эта новая аристократия знала что и как надо делать.
День однозначно был удачным. Как впрочем и большая часть предыдущих. Пусть и были они весьма тяжелы. Кривой с удовольствием облизнулся на уставленный разнообразной, преимущественно деликатесной, снедью стол. А сколько всего ещё предстоит сделать. И на всё нужны силы. А где их взять? А вот с этого самого стола. Потому как без сил деваться некуда. Схарчат. Схарчат и не подавятся. С чавканьем. А потому небольшой отдых и за новые дела, а их впереди ох как много…
Простое ослабление центральной власти всегда сопровождается ростом преступности и вообще всякого беззакония на местах. А уж когда эта власть падает вообще, то начинается тако-ое… Чему неоднократная свидетельница история, в том числе, увы, и наша. Моментально всплывает всякая падаль, считающая однако именно себя подлинной представительницей homo sapiens, а всех прочих так… пылью. Начинается дикий безпредел, с десятками убийств, изнасилований и прочей мерзостью. Заканчивается всё только тогда, когда новая власть берёт все в свои железные руки в ежовых рукавицах, и когда падали указывают её подлинное место. Если же власть разводит слюни и цацкается с каждым уркой, то… Но вернёмся к нашему новому герою.
«Герой» же предавался воспоминаниям и размышлениям. Нет. Он знал о том, что новая власть есть. Какие-то ребята, по слухам весьма боевые. Но слухи такие размытые и противоречивые, что различить среди них правду и ложь не представлялось Кривому возможным. Главное сейчас – хапнуть побольше, пока есть такая возможность. Когда же новая власть окончательно оформиться, то с ней всегда можно договориться. Банька, девочки… конечно денежки, а к особо непонятливым всегда можно применить и иные, вполне традиционные для людей типа Кривого, методы. Как вот сегодня. Он вспомнил, как брали здание ГУВД. «Мусора» разбежались как зайцы при виде его затянутых в кожу и обвешанных, подобно новогодней ёлке, стволами молодцов, на пятёрке джипов подъехавших прямо к дверям. М-да. Были, правда, и неприятные моменты. Кривой поморщился от неприятного воспоминания. Заметив неудовольствие на лоснящйся роже шефа подчинённые в испуге прервали оживлённый разговор, на своей шкуре познав плоды оного у своего босса. Многие из тех несчастных уже никогда не смогут вот так, как они сейчас, попариться. Но Кривой этого не заметил, погружённый в воспоминания…
Он великодушно предложил ментам возможность сдаться, но в здании остались семеро. Штурм обложенного со всех сторон здания не принёс результатов. Когда, не добежав до спасительной машины, рухнул на асфальт двенадцатый бык из отряда захвата, в ход пошли предусмотрительно прихваченные как раз для такого примерно случая гранатомёты.
Потом были разборки с соседними бандами. В них было потеряно ещё пять боевиков. Почти в два раза меньше, чем при захвате «ментовки», где положили больше людей, чем за всю эту смуту потеряла бригада! И это с учётом того, что у мусоров, в отличие от «конкурентов», ничего кроме стареньких АКСУ не было! Кривой опять недовольно поморщился. Но хватит о делах! Сейчас в соседней комнате, за этой дверью его ждут податливые курочки, а о делах можно подумать и за…
Дверь, на которую Кривой ещё несколько секунд назад смотрел так вожделенно, с грохотом вылетела и в комнату ввалился спецназ.
«Всем лежать»! – ломкий мальчишеский фальцет привел растерянных гостей в секундное недоумение, а потому помешал немедля выполнить приказ. Очередь поверх голов. Ещё недавно таких крутых бандитов ткнули мордами в кафельный пол. Ариец попробовал долбануть ближайшего к нему, как теперь поняли все, пацана, но тут же отлетел к стене, получив в грудь короткую очередь. Приказы, знаете ли, надо выполнять.
Что было потом? Кривой помнил смутно. Его куда-то везли, завели в подвал, где малоприятный молодой человек что-то ему вколол, после чего он отрубился. Когда его привели в чувство, он тупо просмотрел видеозапись самого себя, рассказывающего обо всём, чем приходилось ему заниматься. О торговле наркотой и оружием, убийствах, грабежах… О многом он уже и забыл! В ответ на вопрос: «Признаёте ли вы себя виновным?», он машинально ответил: «Нет».
И вот он стоит в сыром бетонном подвале с рыжими потёками на стенах, которые разум упорно не хочет, не может называть иначе как ржавыми, и слушает слова, не желающие пониматься: «Именем трудового народа Союза советских социалистических республик (подросток читает эти слова нараспев, они явно не успели ещё ему надоесть) вы (далее он прочитал подлинное имя Кривого, которое он уже начал подзабывать) приговариваетесь к высшей мере социальной защиты через расстрел. Приговор привести в исполнение немедленно».
А ведь был такой удачный день.
Волна зачистки прокатилась по всей стране. Зародилась она на самом верху, зацепив всех старых чиновников, кто уцелел в ходе боёв, и, разрастаясь вширь, рванула вниз. Ещё недавно тупо глядевшие в ярко раскрашенную компьютером картинку псевдореальности подростки вламывались в богатые особняки, квартиры, сауны, баньки, ломали рылами их хозяев паркетные, кафельные, бетонные полы. Затем ещё недавно таких уверенных в себе людей везли на психотропный допрос, после которого редкий человек выходил наружу иначе как в виде груза специально для этих целей мобилизованных грузовиков.
Не миновала, впрочем, доля сия и Соединённые Штаты. Мало кто из чиновников и народных избранников прошёл эти допросы, запись которых прокрутили по национальному телевидению в доказательство того, что мятеж был не напрасным. И гремело под сводами сырых бетонных подвалов с рыжими потёками на стенах, которые невольные визитёры так хотели считать за ржавые: «Именем свободных народов Соединённых Штатов…» И тянулись вереницы специально мобилизованных грузовиков.
Но очищение своих стран было побочной целью юных захватчиков. Даже не целью – средством. Средством для достижения максимальной эффективности страны. Чтобы точно уничтожить врага. Именно эта идея двигала ими, прочно утверд