Свет половинки луны, пробиваясь сквозь стекло, рассеивал темноту, заполнившую кабинет. Интегра спала в полуразвёрнутом к окну кресле. На улице уже была глубокая ночь, и в доме Хеллсингов все давно спали… Ну, или почти все…
Рука в белой перчатке коснулась лица девушки. Это прикосновение было едва ощутимым, однако она проснулась. Как только изображение перед глазами стало чётким и позволило различить лицо того, кто сейчас стоял перед ней, опершись на одно колено, Интегра резко отпрянула назад.
-Алукард, что ты… - договорить она не смогла: его палец коснулся её губ.
Через мгновение Интегра резким движением убрала руку Алукарда от своего лица.
-Не смей, - злобно бросила она, даже не взглянув на вампира.
Затем Интегра развернулась в кресле, встала и начала выходить из-за стола, глядя в пол и думая о чём-то своём. Но сделать больше одного шага ей не удалось. Она уткнулась в широкоплечую фигуру высоко мужчины в красном плаще.
-Не играй со мной, Алукард, - приказала Интегра.
Вампир ухмыльнулся. Но эта ухмылка не была маниакальной или насмешливой, то есть такой, к которой все привыкли. Выражение его лица казалось очень странным.
Алукард осторожно обнял Интегру за талию и начал прижимать её к себе. Она инстинктивно уперлась обеими руками ему в грудь. Теперь Интегра стояла, смотря снизу вверх в красные глаза вампира
-Не играй со мной, - гневно повторила она.
-Ты злишься на меня, но вовсе не из-за этого.
-О чём ты?
Дальше вампир говорил спокойным и пронзительным голосом:
-О, Интегра, ты прекрасная актриса. Вот уже десять лет ты безупречно играешь свою роль. Но я вижу тебя насквозь. Холодная и жестокая снаружи, но хрупкая и беззащитная внутри.
Алукард попытался вновь коснуться её лица, однако Интегра отвернулась от него.
-Конечно, позволить себе плакать, бояться или любить - всё это непозволительная роскошь. Я помню тебя в день нашей встречи. Ты и сейчас всё та же маленькая девочка, нуждающаяся в заботе.
Интегра вдруг перевела свой взгляд на вампира. Её глаза блестели от наступающих слёз:
-Да, что ты знаешь, Алукард?
-Я знаю очень многое. И могу сказать, зачем ты бежишь от самой себя. Ты боишься, боишься признаться в собственном одиночестве, а оно тем временем всё сильнее душит тебя…
-Прекрати! - из её глаз покатились слёзы.
-Нет, Инегра, не прекращу.
-Зачем? Зачем ты говоришь мне всё это? - Интегра уже срывалась на крик.
-Затем, что мне надоело смотреть, как больно ты делаешь другим! Ты не знаешь ничего, кроме своей работы! Пойми, наконец, что не в твоих силах спасти мир! Пойми, что рядом есть те, кому ты дорога, те, кто действительно тебя любят!
Алукард замолчал, отвёл взгляд в сторону и тихо произнёс:
-И я один из них…
-Что? Что ты сказал? - Интегра попыталась заглянуть ему в глаза. - Повтори, Алукард.
В следующие мгновение она почувствовала его прохладные губы на своих. Интегра напряглась, пытаясь оттолкнуть вампира, но вскоре перестала сопротивляться. Она протянула руки и обняла Алукарда…
На улице уже была глубокая ночь, и в доме Хеллсингов все давно спали… Ну, или почти все…